Дорога уходит вдаль...

В ФБ мне дважды снесли кулинарные показы с мотивировкой ''ты гоняешься за лайками и комментариями'', причем посты содержали личные фото и были закрыты. Пришлось вести переписку, посылать апелляции.
Очень жаль, хотела принести пользу народу рассказав и об отелях и кое-чем ещё.
Пошаговые screenshots переписки в ФБ ставить поостерегусь, выложу сюда, а там дам ссылку.

По моим ощущениям, когда Литва стала независимой, их повело вырубать старые деревья. В городе, где много красивых зданий, ратушу сделали в театре и вместо Театрального сквера, описанного у Бруштейн, появилась свободная от зелёных насаждений Ратушная площадь.
В бывшем театре выступали реальные Василий Шверубович и Илларион Певцов, вымышленная Леля Мухина дебютировала тут в роли Лизы в "Коварстве и любви".



В конце сведенного сквера был "толчок", теперь там находится нулевой километр литовских дорог, а фонтан заменил лобное место. Когда-то Сашенька с папой ''кутили'' в Театральном сквере, купив бублики у старой Ханны. Здесь, после того, как часы на Соборной башне отбили восемь, городовой Кулак опрокинул корзину бубличницы в сточную канаву.



Бедной женщине недалеко было идти - еврейский квартал рядом. В войну там два года было гетто, всех ликвидировали быстро. Сейчас там в основном лофты, вот кафе сфотографировала.



Осталась Еврейская улица с табличкой на трёх языках: литовский, иврит и идиш. Только евреев больше нет...

В Екатеринском сквере девочки-институтки танцуют под шарманку. Помните заключительный абзац второй книги?
"С дедушкой и группой моих подруг мы приходим в соседний Екатерининский сквер, занимаем две скамейки.
Девочки… — говорит Маня, обычно такая робкая и молчаливая. — Как хорошо, девочки! Ну чего, чего нам еще надо, когда все так хорошо?
Где-то близко слышен знакомый приятный голос, выпевающий:
— Сах-х-харно морожено!
— Вот оно! — говорит дедушка. — Вот чего вам надо… Я сейчас угощу вас всех мороженым!
Через минуту-другую Андрей-мороженщик со своей кадкой на голове подходит к нашим скамьям. Спокойно, неторопливо он снимает с головы кадку, ставит ее на землю, разминает рукой замлевшую шею.
Мы с наслаждением едим мороженое. Андрей скатал нам шарики наполовину из сливочного, наполовину из крем-брюле, или, как его называет Андрей: «крем-бруля».
Как раз в эту минуту в одном из соседних дворов шарманка начинает играть модный вальс «Невозвратное время». Мы прислушиваемся — и, словно по команде, пускаемся парами плясать в аллее сквера!
— Девочки! — пытается дедушка остановить нас. — Здесь же сквер, неудобно!
— Пускай пляшут! — добродушно говорит Андрей. — Кому ж и плясать, как не им!
Мы пляшем! Сейчас мы побежим искать «учительниц» для товарищей Пини… Мы пляшем, хотя вокруг нас все теснее и ближе смыкается холодная, злая жизнь, хотя нам еще целых шесть лет надо учиться в нерадостном, мрачном институте…
Ничего! Мы одолеем эту учебу! Мы осилим зло и несправедливость! Мы еще увидим новую жизнь!.."
От Екатерининского сквера осталось название и небольшая кучка деревьев, окружённая парковками, я не стала делать фото. А церковь, она же - концертный зал - выглядит прекрасно. Скорее всего там не исполняют вальс ''Невозвратное время'', но афиш много.



К остальным местам я не буду приводить цитаты, просто напомню о них.
Часовня Остробрамской Божьей Матери. Здесь молились, лёжа на камнях, Юлька и её мать, прося даровать девочке исцеление (с подачи ксендза Нездвецкого). Упомянута и находящаяся рядом базилика Святой Терезы, где продавали пришедшим к чудотворной иконе четки, крестики и прочие амулеты.



Последний снимок - Вильнюсский университет, во времена описанные у Бруштейн, он был разжалован в гимназию из-за студенческих волнений. Там учились Лёня Хованский, Гриша Ярчук, Макс Штенберг. А в реальной жизни - Йозеф Пилсудский, Феликс Дзержинский, Василий Качалов, Петр Столыпин, Цезарь Кюи. Вроде и ''сын юриста" отметился.



Последнее - ссылка на вальс ''Невозвратное время'', может будет интересно послушать:

Я часто говорю, что езжу дабы прикоснуться к прочитанному. Существует много описаний географии мушкетёров, Гарри Поттера и прочих вымышленных персонажей. Но было трудно находить информацию о реальных местах "Дорога уходит в даль...''

Я убедилась что это - уходящая натура, книга уже не является культовой, всё меньше тех, кто разговаривает цитатами из неё, а найденная информация устарела, ибо выложена в сеть 10 и более лет назад.
С первой локацией мне очень помогли сотрудники художественного музея, который находится во дворце Радзивилов.
Адрес ул.Исландис 17 является бесспорным, здесь жила семья Выгодских с начала ХХв, но некоторые считают, что нельзя называть его "домом Саши Яновской", скорее всего там жили только родители писательницы. Однако в музее мне рассказали, что в конце XIX в. Радзивил пожертвовал особняк городу, там находились губернские учреждения, в частности, в крыле напротив квартиры Выгодских было управление богоугодных заведений. Об этом есть у Бруштейн: Сенечка одевается наперегонки с губернатором, не зная, что за окном какие-то конторы, очень похоже что в книге описано именно это место.

Общий вид здания. Квартира на втором этаже там где украинский флаг. Место очень центральное, вокруг этого владения было много дрязг в перестроечное время.



Окна бывшего управления богоугодных заведений, здесь губернатор надевал штанишки и пристёгивал чулки к лифчику.



А за этими окнами наверно одевался Сенечка.



Камень преткновения вмонтирован прямо возле столиков, мы нашли его с трудом, даже спросили в кафе. Место оживлённое, а тротуар узкий, я слегка притормозила движение, делая фото. Но люди остановились и подождали пока я закончу.

В последний день в Литве было решено прогуляться в центре Вильнюса и посетить музей. Cтаршие и младшие поехали на такси, а мы с Роном отправились пешком. По дороге я затащила внука в собор Св.Казимира, хотя нас предупреждали, что там был антирелигиозный музей и все ободрали. Кальвинисты бы порадовались такому виду католического храма.

Когда мы вошли, народу почти не было и вдруг туда стало заходить много мокрых людей. Выглянув наружу, мы увидели израильский ливень, только струи изливались все же перпендикулярно к земле, а не параллельно. Пришлось взять такси, водитель сказал, что постарается так подвезти нас к пешеходной зоне, чтобы мы не сильно намокли.
Благополучно забежав в музей я поняла, что мы находимся на углу Вильняус и Исландис. В том самом месте, где в день приезда я фотографировала камень преткновения в память отца Александры Бруштейн. Город проводил и встретил главным.
Это значит, что я начинаю ставить посты не очень всем интересные, но важные для меня, пойду по местам программной книжки.

Я всегда ставлю пост к 23 августа. Не очень уверенно поставила его в ФБ, но оказлось, что опасения напрасны. Не очень уверенно копирую сюда... время такое. Во всяком случае, попрошу обойтись без политически-диванных дискуссий, лозунгов, проклятий и т. п. И без этого болит 24/7.

Наша первая "своя"квартира находилась недалеко от ОВИРа. Мы не прожили там и 2-х лет, ибо я её ненавидела - не тот район! Когда в 89-ом семья засобиралась в Израиль, муж сказал: "не знаю как ты справишься, ты же не способна переехать на соседнюю улицу!"
Радикально меняя место жительства, мы обнуляем своё восприятие. Ходим и ездим какими-то маршрутами, проходим мимо домов, гуляем в парках и везде ничто ни о чём не напоминает.

Медленно врастая в новую действительность, мы помним.
Красивую площадь с необычным зданием - ''мамину работу'' или тенистую улицу, где была ''папина работа''. Некрасивые хрущёвки, где радовались новому жилью мои молодые родители, откуда я отправлялась в школу, потом - в институт. Огромный зелёный массив в городе, где на рельсах Детской железной дороги целовалась с мальчиком. Другую хрущёвку, где делали первые шаги мои дети, и школу, где учился сын. Здание сталинского ампира, где была уже ''моя работа''.
Было тепло от мысли что где-то всё это есть.

Нет ни красивой площади, ни моей, ни папиной работы. Нет ни моей, ни сыновой школы. Нет и хрущёвок, но их не снесли, чтобы построить что-нибудь красивое. Их разбомбили. Велик интернет, он прилежно донес до нас: ''Родины у вас, господа, больше нет. Есть место, где была ваша Родина".®
Я не ставила фото, не желая травить душу себе и землякам. Сейчас оставлю и подпишу.

Но первым будет снимок вечной брусчатки и солнца, что всегда заходит за Госпром - обнулить Харьковский Ген невозможно. Мы уйдём, а он останется, как и сам город.
С праздником дорогие, с 23 августа!

Ставят трибуны к празднику

( Collapse )

Всегда быть рядом не могут люди...®
Но они живы, пока мы помним. В лунный день 31 июня, как обычно ставлю, эту реминисценцию. Фильм из разряда вечных.

Редко рекомендую книги. Эту предлагаю прочесть в первую очередь тем, кто учился в советской школе и "проходил" русскую классику.

"Знакомые все лица"®: Чацкий, Дубровский, Печорин, Митрофанушка, Хлестаков, Татьяна Ларина, бедная Лиза... (Как видите, я не обошлась без грибоедовской цитаты 😃).
Положа руку на сердце, вам нравился зануда Чацкий? Или не было жаль Митрофана и городничего? Не хотелось узнать, что было после того как Онегин услышал в прихожей ''звон шпор''? Не стояли поперек горла ''типичные представители''?
Книжка, скучно названная ''Повседневная жизнь русских литературных героев'', смотрит на произведения из школьной программы совершенно под другим углом.
Это не рассказ о шляпках и балах. Это о реалиях общества с его ценностями, отношениями, эмоциями и этикой.
Я начинала читать с критическим настроем, тень Лотмана витала надо мной. Но после первой сотни страниц мне стало досадно, что чтение когда-нибудь закончится, я бы с радостью прочитала подобные исследования по прочим произведениям школьной программы. Совершенно изумительная книга!
Почему именно учившимся в Советской школе? Всё-таки публикация предполагает доскональное знакомство с обсуждаемыми первоисточниками, не знаю как быть тем, кто их не ''проходил''. Возможно читать с нашей помощью, это пока не проверяла.